Жизнь под черным орлом

Журналисты «Газеты…» посмотрели, как и чем живут люди разделенного Косово

Уже прошло три месяца с того времени, как косовские албанцы провозгласили независимость края. Этого события ожидали давно, но все равно оно произвело эффект разорвавшейся бомбы. Воодушевились сепаратисты по всему миру. Поддержавшие независимость Косово США еще больше рассорились с Россией. Конфликт разделил и Европу – многие страны, у которых проблемы со своими сепаратистами, не поддержали независимости края. В самой Сербии и Косово начались беспорядки, в ходе которых был убит в Косовской Митровице украинский милиционер из состава миротворческой миссии.
Прошло время, страсти поутихли. Албанцы быстрыми темпами придают Косово «государственный вид»: учреждены национальные праздники, появилось американское посольство, ждут дипломатов еще более 40 стран, признавших край. Но сейчас Косово фактически разделено на две части, в нем продолжают жить сербы – уже в чужой стране.

Беженцы на «цыганомобилях»

Следы войны хорошо заметны уже в Белграде – столице воевавшего восемнадцать лет государства. Американское посольство, сожженное во время беспорядков после одностороннего объявления независимости Косово, уже успели восстановить, но сербские полицейские не дают не только фотографировать здание, но и просто остановиться напротив, чтобы поглазеть на заколоченные окна. В центре большого, мирного города, среди широких, людных проспектов, высятся разрушенные дома, пострадавшие от натовских бомбардировок. Возле руин стоит указатель к ресторану «Макдональдс», который был также разрушен во время февральских протестов жителей. «Не пей колу, пей только сливовицу!», – гласит слоган сербских националистов, а на стенах города нередки граффити с перечеркнутой эмблемой Евросоюза и лозунг «Не дамо Косово!».

Благодаря изоляции от Европы, Белград сохранил своеобразие, давно утраченное в других мегаполисах Восточной Европы. Здесь уцелели старые кафе – «кафаны», давно уничтоженные в Киеве, а бутики все еще не захватили многочисленные книжные магазины. Относительная дешевизна, выгодно отличающая Сербию от Украины, позволяет выживать беженцам из разных уголков бывшей Югославии, ютящихся в самодельных поселках в самом центре Белграда. Прогуливаясь на набережной Дуная, под крепостью Калемегдан, или недалеко от фешенебельного отеля «Хаят», можно наткнуться на целые поселения, раскинувшиеся посреди мусорных свалок. В них обитают цыгане, бежавшие от этнических чисток в Боснии и Косово, хотя первые самодельные домики появились в этих местах еще в эпоху правления Тито.

Старо Саймиште – самый крупный цыганский лагерь Европы, насчитывает сотню сделанных из мусора халабуд, которые имеют свою нумерацию, подобно обычным городских улицам. Под стать этим хижинам и «цыганомобили» – драндулеты самого невообразимого вида, на которых гоняют склепавшие их подростки. Беженцы из Косово, живущие за счет сбора утиля и макулатуры, радушно пускают нас в свои жилища, показывают свиней и овец, пасущихся тут же, на кучах отходов, у входа в мусорные дома. И без особой веры говорят, что правительство обещает переселить их в нормальное жилье. Особенно трогательно выглядят наряженные в лохмотья дети, которые с восхищением рассматривают свои снимки на нашем фотоаппарате – похоже, они никогда не держали в руках подобной техники.

ООН в осаде

– Хотите в Косово? Могу провезти на своей машине вас в сербскую часть Косовской Митровицы. Или до окраины Приштины – в сам город я не поеду. Но у меня есть приятель в местном Красном кресте, он вас туда довезет на «скорой», – говорил нам с коллегой в Белграде двухметровый косовский серб по имени Бобан, и тут же начинал вызванивать своего друга-медика.

Сотрудники ООН в Косовской Митровице жестко критикуют политику своих коллег в Приштине, которая привела к трагической гибели украинского солдата. По их словам, служебное расследование подтвердило их мнение о том, что приштинские чиновники спровоцировали местных сербов, а украинских бойцов, похоже, не без умысла кинули в охваченную протестами Митровицу

 

На самом деле, передвижение по краю не представляет большой угрозы и не составляет особых проблем. Чтобы попасть из Белграда в Приштину – столицу самопровозглашенного независимого Косово, нужно заранее созвониться с водителем маршрутки. Три таких микроавтобуса без всяких опознавательных знаков караваном отправляются в Косово, через всю Сербию и балканские ущелья.
На границе наши маршрутки встретил укрепленный натовский блокпост с танком и бронетранспортером, а солдаты KFOR без особого пристрастия проверяли документы у пассажиров – в основном, жителей сербских анклавов, «пробивая» их по компьютерной базе. Для въезда пока не нужны никакие визы, и после паспортного контроля наши маршрутки медленно скатываются с гор вниз, в Косово – цветущую долину, окаймленную кромкой гор, на которых кое-где еще лежит снег. На мостах через горные реки видны дорожные знаки с изображением одного или двух танков – они показывают, сколько боевых машин может безопасно выдержать мост. На дорогах множество обычных мирных легковушек, но буквально каждые полчаса мимо проносятся вооруженные до зубов конвои KFOR, которые внешне никак не вяжутся с мирным косовским пейзажем.

Приштина, главный город албанского Косово, также практически лишен внешних признаков войны. Однако центральный офис ооновской администрации UNMIK напоминает осажденный лагерь. Придя сюда для регистрации в качестве представителей СМИ, мы спросили дорогу у солдата, который как раз проверял миноискателем днище автомобиля. Он направил нас на КПП, где за колючей проволокой и мешками с песком находились металлоискатели, похожие на те, что обычно встречают пассажиров в аэропорту.

– От кого так защищается ООН? Ведь сербов здесь давно нет? – поинтересовались мы потом у косовского албанца, но так и не получили ответа на свой вопрос

Рядом с офисом UNMIK располагался рекламный бигборд с изображением натовского солдата и вертолета «Апач», которые нередко проносились над косовским небом. Тут же висят государственные флаги Албании и Евросоюза, а также флаг НАТО и недавно придуманный флаг независимого Косово. Впрочем, сами албанцы повсеместно предпочитают ему красный албанский флаг с черным орлом. По иронии судьбы, старосербское название «Косово» переводится как «земля черных дроздов».

Пройдя мимо памятников одному из полевых командиров Армии Освобождения Косово, очень напоминающего наши памятники афганцам в стиле перестроечного реализма, мы миновали стену еще одного учреждения ООН, на стенах которого выставлены фото албанцев, погибших во время сербских репрессий в 1999 году. За ним, под охраной солдат, находится югославский памятник Дружбе Народов, окутанный колючей проволокой и исписанный матюками. Такая же судьба постигла памятник югославским партизанам, сражавшимся против войск Муссолини и албанской дивизии СС «Скандербег». Матерные граффити на стенах собора святого Петра в центре Приштины уже затерты, но само здание стоит в запустении, посреди заросшего деревьями пустыря.

Бульвар Билла Клинтона

Большинство жителей Приштины – дружелюбная молодежь. Многие из них учатся в местном университете, который покинули все сербские преподаватели и студенты. Эти беженцы открыли свой Приштинский университет в изгнании, расположенный в сербской части Косовской Митровицы. В столице Косово сегодня осталось всего 14 сербских семей.

Продавцы на сувенирных раскладках торгуют вымпелами Армии Освобождения Косово, портретами погибших полевых командиров и картой Великой Албании. Помимо Косово, в нее также включены юг Сербии с внушительными кусками Греции, Черногории и Македонии. Скучая в отсутствие туристов, лотошники болтают по мобильным телефонам через оператора… княжества Монако.

В самом городе практически не видно следов какого-то производства, и большинство косовских албанцев выживает за счет денежных переводов от работающих в Европе родственников или работают в многочисленных международных структурах ООН, НАТО и Евросоюза. Говорить о криминальных заработках не принято, но из неформальных разговоров понятно, что здесь в ходу обычный бизнес «горячих точек» – наркотрафик, торговля оружием, крадеными автомобилями и людьми: в албанских борделях немало украинских девушек, которых наш знакомый русскоязычный албанец из деликатности именовал «молдаванками».

– Я их видел, и мне было очень неприятно – такие образованные женщины, они не заслужили такой судьбы, – рассказывал он в своем доме, где, во время беседы, то и дело пропадал свет. Перебои с электроэнергией остаются постоянной бедой жителей Косово.

Молодежная безработица считается одной из главных проблем в албанских общинах Косово, а социальный кризис подпитывает ряды албанских радикалов из популярного движения «Самоопределение», которые добиваются вывода администрации ООН и Евросоюза, открыто называя их оккупационной властью. Граффити с этим требованием чаще всего встречаются на стенах Приштины и других албанских общин. «Не желаем быть «Юнистаном»!, – заявляют эти молодые косовские албанцы.

На бульваре имени Билла Клинтона, украшенного большим плакатом американского президента, недалеко от парикмахерской с не менее характерным названием «Хиллари», мы поймали такси, чтобы доехать до Косова поля: на место драматической битвы между османским войском и коалицией сербов, албанцев и босняков. Таксист-албанец долго не хотел вести нас к Газиместану – главному сербскому монументу на Косовом поле, рассказывая, что войска KFOR все равно не пускают к памятнику. Действительно, это пустынное ныне место оказалось форменной крепостью, обнесенной по периметру колючей проволокой и укрепленными блиндажами. Подходы к памятнику охраняли противотанковые ежи, а за ними нас настороженно встретили натовцы из словацкого контингента – они даже спросили у журналистов о сильнейшем хоккейном клубе Украины, будто бы проверяя нашу национальность.

Посмотрев удостоверения прессы, солдаты пустили нас к башне, демократично разрешив снимать все, кроме укреплений, техники и людей – и мы забрались на самый верх монумента, где, развалившись на мешках с песком, будто на тюфяках, лежал снайпер, непрерывно оглядывающий в бинокль красивейшие пейзажи, над которыми лилась песня десятков жаворонков. Солдаты внизу проверили наши фотоаппараты, а из магнитофона в блиндаже лилась карпатская песня о Довбуше.

Косовский «коммунизм»

Косовская Митровица – разделенный между сербами и албанцами город в северной части Косово, является центром противостояния в крае. Границей служит горная река Ибар, к северу от которой расположено несколько сербских кварталов, где, впрочем, живут и албанцы. Главный мост Митровицы стал своеобразным символом – с сербской, северной части к нему примыкают знаменитые кафе «Мост» и «Дольче Вита». С момента погромов в 2004 году в этом месте держат оборону сербские подростки из организации «Защитники моста», среди которых выделяется лидер местных студентов Павел Запорожец – потомок эмигрантов из Украины.

Другим, пожалуй, самым известным косовским украинцем является Ярослав Козак – бывший заместитель львовского мэра, а ныне глава UNMIK в северных сербских муниципалитетах Косово. Дипломатичность сделала его одним из самых авторитетных чиновников ООН во всем крае, несмотря на крайний скептицизм к международным структурам, который демонстрируют и албанцы, и сербы.

– Ситуация напряженная. Например, на днях подростки не поделили спортивную площадку, которую выстроили здесь норвежцы. Драка переросла в столкновения, и ситуация мгновенно стала неконтролируемой, как 17 марта, когда здесь погиб наш милиционер. Пришлось срочно вызывать подкрепления. Только чудом все обошлось – а площадку, естественно, сравняли с землей, – рассказывает нам Ярослав.

Сотрудники ООН в Косовской Митровице жестко критикуют политику своих коллег в Приштине, которая привела к трагической гибели украинского солдата. По их словам, служебное расследование подтвердило их мнение о том, что приштинские чиновники спровоцировали местных сербов, а украинских бойцов, похоже, не без умысла кинули в охваченную протестами Митровицу.

– Мы выходим на знаменитый мост, рядом с которым расположены монументы убитым в погромах сербам, и начинаем снимать южный, албанский берег, за которым издалека видно большое черно-зеленое знамя исламского джихада. Дежурящая рядом ООНовская полиция тут же подходит к нам, и убедительно просит не фотографировать снайперский пост французского КFOR.

– В целях вашей безопасности, – говорил в ответ на все возражения итальянский полицейский.

Другой мост через Ибар охраняют американские солдаты на внушительном броневике «Хамви». Проверив наши данные по рации, на гигантской военной базе «Бондстил» – сами американцы шутят, что это второй объект после Великой китайской стены, который можно увидеть из космоса, – морпехи разрешают сфотографировать себя, а потом зачем-то проверяют фото.

В албанской части Косовской Митровицы можно наблюдать заброшенную, оплетенную проволокой сербскую церковь, но население сидит в кафе так же мирно, как и в сербской части разделенного города. Внешне эти две части отличаются только разными граффити и различными цветами флагов, но на деле различия весьма велики. Северная часть Косово фактически является частью Сербии, здесь ходит сербский динар, а в домах нет перебоев со светом. Однако сербы страдают от нехватки воды, поскольку водоснабжение города находится в албанских руках, а среди молодежи пограничного города также множество безработных. Мы познакомились с одним из таких парней – Воиславом, беженцем из Приштины, живущим в гараже, вместе со слепым младенцем-инвалидом. ООН дает ему 50 евро помощи, которую на наших глазах получала толпа сербских беженцев. Жилища этих людей, ютящихся в железных контейнерах, уже встречались нам в южном сербском анклаве Грачаница.

– Никто здесь не платит налоги или квартплату. Живут, как при «коммунизме». В год через границу перевозится 70 миллионов евро наличными, а край служит транзитным коридором для наркотрафика и контрабанды, – рассказал нам анонимный источник в администрации ООН.

Вечером, когда мы сидим на столиках у знаменитого кафе «Дольче Вита», воздух раскалывает рев сотни мотоциклов, которые на полном ходу несутся к мосту с сербской стороны, прямо на опешивших французских солдат – настоящая кавалеристская атака. В последний момент железные кони делают поворот, в густом дыму и под звук хлопков мощных двигателей. Во главе колонны сербских мотоциклистов – самый популярный балканский рок-музыкант «Чорба» Джорджевич, и в сербской части города всю ночь бушует концерт, причем песни хорошо слышны через реку – на албанской стороне.

– Здесь воюет и музыка, – говорит нам косовский студент Петр Запорожец.

Автор: Андрей МАНЧУК / 14:49 23.05.2008