Здесь гетман парк разбил волшебный

«Любезный прохожий! Сад, в котором ты гуляешь, посажен мной; он служил мне утешением в моей жизни. Если ты заметишь беспорядок, то скажи об этом хозяину сада: ты сделаешь доброе дело"

– написано на мраморной плите в дендропарке Тростянец. Ее заказал незадолго до своей смерти основатель парка Иван Михайлович Скоропадский. Хотя в роду Скоропадских было два гетмана (Иван Ильич, «принявший булаву» в 1708 году, и Павел Петрович, чье гетманство в 1918 году длилось меньше восьми месяцев), Ивану Михайловичу воинская служба пришлась не по душе. Он рано ушел в отставку. Получив от родителей на свадьбу хутор Тростянец и 600 десятин земли, он заложил парк. Вода из ручья Тростянец наполнила пруды. В балке Богивщина выращивали саженцы. После первоначальных дилетантских попыток хозяина в 1857 году был приглашен профессиональный садовник Карл Шлинглоф, при котором парк расширились до 30 га. Был устроен рассадник, фруктовый сад, оранжереи и высажены многочисленные экзотические деревья.

Посмотрев в Париже парк Ротшильда, Скоропадский заинтересовался методом искусственного формирования рельефа. По его просьбе был нарисован швейцарский ландшафт, и в соответствии с рисунком в парке стали формировать новый рельеф. С 1861 по 1881 год здесь создали четыре искусственных горы. Работы обошлись в огромную сумму – 100 тысяч рублей (конь в то время стоил всего 10). 53 года жизни отдал хозяин своему парку. Был в Тростянце и дворец, но его сожгли во время революции.

Сегодня этот парк – государственный дендрологический. Гостей зеленой зоны встречает кассирша в деревянной будочке, у которой плохо с мелочью для сдачи, зато есть мобильник, чтобы вызывать экскурсовода. Наш гид побежала домой подоить корову, и вот-вот вернется.

В парке 462 вида лиственных и 161 вид хвойных растений. Такого разнообразия форм не найдешь, наверное, больше нигде в Украине. Долголетие хвойных превратило парк в царство хвойных великанов. Могучие столетние деревья, прекрасные в своей мощи, стоят на широких светлых полянах. У каждой поляны свое имя и свой неповторимый вид.

Птичьи голоса постоянно звучат над нами, пока мы идем по парку. Насмешливые синицы присматривают за нашим поведением. Пока они нами довольны. Через Вестибюльную, Тисовую и Кедровую поляну спускаемся к Лебединому пруду. Между ним и Большим прудом перекинут легкий мостик. Невдалеке, не обращая внимания на щелканье фотоаппаратов, сидит надменный лебедь со странно приподнятыми крыльями. За мостом плавает целая лебединая стая. На призыв экскурсовода она дружно направляется к нам. Держатся птицы с достоинством, завтраки наши едят с аппетитом, за хлеб не дерутся. Лебедь за мостом не обращает внимания на общую суету.

Вдруг, словно очнувшись от раздумий, он плывет к нам. Сразу же стая брызнула в разные стороны, как воробьи от коршуна. Оказалось, у красавца злобный характер.
По искусственному ущелью поднимаемся к Сторожевой горе. На ней была поставлена вышка, и сторож сообщал хозяину о приезжающих в неурочный день гостях, чтобы хозяин успел встретить их у ворот. Сегодня вышки нет, зато по Швейцарскому ущелью мы добираемся до скамьи желаний и садимся под сосной Три сестры. Умелый садовник расщепил дерево, и три высоких ствола поднимаются из одного корня. Нам еще предстоит побывать на поляне, где столетние туи, сосны и ели словно собрались на бал, увидеть скифских идолов. Парк не обойти и за целый день, и мы смиренно идем к автобусу, чтобы навестить соседей Ивана Михайловича в поместье Сокиринцы.

Остап Вересай и Приська

На краю поляны перед дворцом в Сокиринцах стоит памятник Остапу Вересаю, самому известному из украинских кобзарей.
Слепого певца отыскал на ярмарке художник Лев Жемчужников. Вересай послужил моделью для его картины «Слепой с мальчиком-поводырем». Жемчужников привез Остапа в Сокиринцы, где Вересай впервые обрел крышу над головой. Своей широкой известностью он обязан Григорию Галагану, который организовал выступления кобзаря в Киеве и Петербурге. Гастроли имели огромный успех. Кобзарь был приглашен в Зимний дворец, где пел для царской семьи.
В Сокиринцах Вересай прожил свои последние годы и женился на Приське Сенчук, которая была моложе мужа на 20 лет. «Оженила меня на нем бандура, – говорила Приська. – Как придет он свататься, так и прогоню его, а как заиграет, так и верну». Сегодня в Сокиринцах есть музей Остапа Вересая, редко посещаемый торопливыми туристами.

Имение талантливых Галаганов

Как только входишь в ворота парка в Сокиринцах, взгляду открывается прекрасный белый дворец. Он словно парит в воздухе в обрамлении темной зелени аллеи.

Очарование нарушается, когда подходишь ближе. От фасада, обращенного к прудам, ведут лестница и широкий величественный пандус, две скульптуры стоят по краям, одна обезглавлена современными варварами. Диссонанс вносит желтое покрытие пандуса и деревянная эстрада перед ним. На краю поляны могучий двухсотлетний платан. Клен, под которым отдыхал Шевченко, сгорел в 1999 году от удара молнии. Над прудом поднимается ротонда с 12 ступеньками, спроектированная Петром Галаганом. Из нее открывается прекрасный вид. Есть в парке и готический мостик, сегодня почти полностью разрушенный. Были в Сокиринцах две церкви, исчезнувшие в советское время. Старое хозяйственное здание XIX века на выходе из парка совершенно заброшено и потихоньку разрушается. В здании дворца размещается сельскохозяйственный техникум. Две комнаты отданы под музей.

Парк и дворец создавались в первой половине XIX века Павлом Григорьевичем Галаганом по проекту архитектора Дубровского. В планировке парка принимал участие садовник Бистерфельд. Позже там работали другие известные садовники, в частности, итальянец Карл Христиани, который создал парк в Киеве перед университетом им. Шевченко. Известно киевлянам и здание коллегии Павла Галагана на ул. Б. Хмельницкого, 11. Оно выстроено Григорием Павловичем в память о его рано умершем сыне. Коллегия содержалась на деньги Галаганов, половина учеников училась бесплатно. До 1982 года в здании размещался Дом учителя.

Григорий Павлович был видным общественным деятелем и отличался демократическими взглядами. В его доме гостили Жемчужников, Кулиш и Чубинский. В 1845 году посетил имение Галаганов и Тарас Шевченко.

Кто в Париж, а я – в Качановку

Весна. Праздники. Все разъехались. Кто в Париж, кто – в Анталию. Я же еду в Качановку. Она – подарок, как дивное кольцо с жемчужиной немыслимой красоты, найденное в сундуке прапрабабушки. О ней молчит телевиденье, здесь не снимаются кинофильмы. Старое поместье не подходит для экшенов и фильмов ужасов. Оно полно тишины и очарования, оно прекрасно.

Придворный певец Качановский дал имению только свое имя. При фельдмаршале Петре Румянцеве-Задунайском был заложен парк по проекту архитектора Максима Мосцепанова и выстроен каменный особняк. По моде XVIII века создали живописные Романтические руины. Поговаривают, что Румянцев разыгрывал на них штурмы и воинские баталии. Вокруг разрушенных стен возникли легенды, которые вводили в заблуждения даже владельцев имения. Так в 1859 году здесь затеяли археологические раскопки, но все же вспомнили, что руины рукотворные.

С 1824 по 1898 годы владельцами имения были Тарновские. Сначала Григорий Степанович, потом его племянник Василий Васильевич-старший и сын последнего Василий Васильевич-младший.

Григорий Степанович был человеком многих достоинств и пороков. Крепостник и самодур, он был щедрым и хлебосольным хозяином. При нем имение превратилось в «обитель муз». В гостевой книге имения 600 автографов. По ней можно изучать историю русской и украинской культуры XIX века. Все Тарновские были меценатами. Особенно велики заслуги Василия Васильевича-младшего. Он собрал огромную коллекцию произведений искусства и украинских древностей. Национальный музей Тараса Шевченко обязан ему большей частью своих экспонатов. При нем ландшафтный парк имения стал самым большим на Украине.

Разорившись, Василий Васильевич-младший в 1898 году продал имение сахарозаводчику Харитоненко, семья которого тоже не чуждалась искусства. По приглашению хозяев здесь гостили художники Добужинский и Петров-Водкин. Они пришли в восхищение от дворца, заполненного редкостной мебелью и произведениями искусства, а парк с белками и множеством лебедей на прудах окончательно их пленил.

В 1880 году в Качановке Илья Репин работал над картиной «Запорожцы пишут письмо турецкому султану». Когда «Запорожцы» были готовы, на полотне можно было увидеть не только Василия Тарновского (младшего), но и его щербатого кучера Никишку, а в центральной фигуре писаря современники узнали Яворницкого, подавшего художнику идею картины.

В бывшей псарне размещается гостиница и музей старинной мебели. В невысокой комнате огромное, почти до потолка, венецианское зеркало с тяжелой мраморной столешницей, на которую ставили бесчисленные женские безделушки. В глубине незамутненного стекла отражается массивный деревянный буфет с антикварными фарфоровыми блюдами и супницами, «приватизированными» местными жителями в эпоху тотального грабежа барских усадеб. Стараниями музейных работников они нашли свое место на полках старинного буфета. Четыре деревянных стула с резными спинками, подлинные произведения искусства, теснятся вокруг маленького столика XIX века.

У двери немыслимого размера чемодан-сундук из двух равных половинок, в каждой – свои закрытые отделения. Поставленный на торец, он выше мальчика-подростка. Изделия современной чемоданной промышленности рядом с ним покажутся недомерками.

В соседней комнате два дамских секретера, рядом огромный мужской. Его откидная крышка размером с современный письменный стол, в глубине множество мелких ящиков. Малахитовое пресс-папье и перо на такой же подставке напоминают о временах, когда письма писали, очиняя гусиные перья ножичком. От них и пошло слово перочинный.

Музей чарует ароматом старины. Дворцу повезло меньше. Коллекция скудная. Двести тысяч у.е., подаренные баварцами на ремонт дворца, истрачены бездарно. Дизайнер, оформлявший интерьеры, должен умереть от стыда за свой вкус. Светильники, портьеры, синтетическая скатерть – набор красивостей эпохи развитого социализма – позорит родовое гнездо. Маляры превратили бальный зал в подобие заводской столовки. Раскрашенные под искусственный мрамор колонны взывают к небесам.

Выходим на балкон, и все меняется. Зеленая лужайка, обрамленная столетними деревьями, спускается к воде. Огромное зеркало озера освещает парк. Природа талантлива. Перед ее величием прощаешь бездарность людей.

Автор: / 12:49 20.05.2008