Анатолий Борсюк: "Марокко – это рахат-лукум"

Закончив топографический техникум, с экспедициями телеведущий объездил весь Союз

Но сейчас географию путешествий расширил: "Хочется посмотреть на жизнь других, на другие земли". Из последних таких земель – Марокко.

– Правду говорят, что вы большой любитель путешествий?

– Да я даже когда с улицы на улицу перехожу, получаю удовольствие. (Смеется. – Авт.) Что уж говорить о путешествиях! Только вот что заметил: если о "культуре питания" (кушать вкусно, полезно и красиво) у нас еще кое-как слышали, то о "культуре путешествий" – вовсе нет. Для нас путешествие – это притащиться куда-то за тридевять земель, лечь возле бассейна и провести так две недели. Это все равно, что сожрать батон колбасы, когда рядом замечательная таверна. Нельзя, нельзя так прожигать возможности, которые открывает путешествие в другую страну!

– Вы только что из Марокко. Поделитесь "записками путешественника"?

– Очень разнообразная по климату страна. Скажем, легендарный Марракеш внутри страны просто кардинально отличается от Эссуэйры на побережье Атлантического океана. Кстати, этот городок благодаря Джимми Хендриксу, который часто приезжал сюда отдыхать, слывет теперь северноафриканской столицей хиппи. Вообще, это удивительно: вылететь из февральского Киева утром, а в обед – увидеть океан, людей, одетых в странные одежды с капюшонами, услышать крики муэдзина с минарета. В первый раз я даже подскочил ночью, без четверти шесть: что такое? Что за крики? Кто там поет так, что через стеклопакеты слышно? Но потом приспособился – начал в это время, спозаранок, просыпаться. Сейчас в Киеве его, кстати, не хватает. Муэдзина.


– Украинцы и марроканцы – легко найти общий язык?

– Они очень дружелюбные! Я ожидал, что меня будут хватать за руки и за ноги: "Дядя, купи!" или "Дядя, подай!", – но ничего подобного не было. Если местные слышат, что говорите по-английски, тут же записывают вас в ряды англичан, если слышат славянскую речь – отчего-то решают, что вы поляки. Когда говорим, что мы из Украины, моментально реагируют: "Шевченко?" Я в первую секунду, конечно, был в большом недоумении: причем тут Тарас Григорьевич? Ну, Пушкин – эфиоп, но чтоб Тарас Григорьевич – марроканец? Но потом мне объяснили – имеется в виду футболист. Показал ногой, вроде как бью по мячу: "Right"? Они: "Yes, yes!" Что приятно – тебя на улицах совсем не разглядывают – хоть на мне и была яркая куртка (днем там сейчас +20ОС, а вечером падает до +10ОС). Очень дружелюбные, корректные, красивые очень. Мужчины особенно – высокие, подтянутые, поджарые и с очень правильными европейскими чертами лица.

– Ну, а женщины?

– А женщины... Чем моложе – совсем юные – тем симпатичнее.


– Попробовали что-то новенькое из экзотических блюд?

– Опасаюсь кушать в общепитах не очень хорошо мне известных стран – там легко отравиться. Единственное, что я себе позволяю – это купить что-то с лотка, где к продавцам подходят прилично одетые люди с детьми. Если они там берут – и я попробую. Так же было и в Китае. Улиток там я попробовал прямо на рынке – увидел, как приличная дама с ребенком сидели, ковыряли их, ну и я тоже попросил у дедушки-продавца порцию. В Марокко решил попробовать "кус-кус", хотя он вообще распространен в арабском мире. "Дегустировал" суп, который они три дня три раза в день могут кушать, – "хариру". Хороши у них сладости – выпечка удивительная, не очень сладкая, не приторная. А вот в качестве закусок они подают тушеные овощи. Я еще их переспрашивал: "Это десерт?"


– А на каком языке общались? Вы ведь по-прежнему английский не практикуете...

– На языке Верки Сердючки.

– Не было казусов в связи с этим?

– Нет, всегда рядом был человек, который мог бы помочь с переводом. А если его не было – общался с помощью калькулятора, общение-то шло в основном на рынке.

– Из еды ничего не привезли?

– Привез специи. Правда, в немолотом виде: мне просто было интересно, как они выглядят, в исключительно декоративных целях. Куркуму привез, конечно, – они добавляют ее и в кус-кус, и куда угодно. Я же неделю после того, как вернулся на Украину, не мог перенастроиться – "подсел" на еду, на страну. В гостинице много смотрел их телеканал "Аль-Джазиру", которая напомнила мне наш "5 канал" – такой же политический, с постоянным ощущением борьбы, каких-то сражений, какой-то нависшей опасности. Я ведь даже языка не понимал – но постоянно ощущал какое-то давление что ли. Но выходишь на улицу – и неторопливость, какая-то патока жизни затягивает, обволакивает – не выбраться. Эдакий рахат-лукум. Нет такой графики, четкости линий, как в Европе. Я с трудом оттуда выбрался, может, потому, что многое воспринимаю на эмоциональном уровне.

Был погружен в эту страну, как будто обкурился опиума, гашиша, находился в каком-то сказочном состоянии. По прилету было ощущение, что с меня постепенно обтекает, сползает это сладкое, ароматное нечто. Что выхожу из некоего состояния гипноза. Несколько дней вообще не хотел включать ТВ, настолько был эмоционально переполнен. Ну, тут появились съемки, камеры, рейтинги, "1+1", Верховна Рада, забастовка транспортников... Боже, мне так там было хорошо, уютно и тепло! Там и остался бы – в этом яйце, в изоляции. Такой сон. Теперь я потихоньку просыпаюсь. И понимаю, почему они чувствуют свою отдельность, в чем причина этого характера, ментальности – пейзаж, воздух, песок, море, океан и горы в снегах...

Автор: Светлана МАКСИМОВА / 08:00 10.03.2008